Владелец первого в Китае бумажного музея мечтает превратить почти утраченное искусство ручного изготовления бумаги в преуспевающий бизнес. Пока повторное изобретение бумаги особой прибыли не приносит. Тонкие полоски коры «бумажной шелковицы» — начальное сырье для производства бумаги по традиционному китайскому рецепту. Все предки Ма Юнци делали бумагу. И все его односельчане тоже — с династии Хань, то есть уже не менее одной тысячи восемьсот лет. Так продолжалось вплоть до конца 70−х годов прошлого века, когда буквально в один день ручной труд вытеснили машины. «Говорят, из нашей деревни Бэйчжань происходит сам Цай Лунь (по официальным данным он родился в городе Лэйян, провинция Хунань – «Эксперт»), который изобрел бумагу в первом веке нашей эры, у нас даже есть небольшая кумирня в его честь», — говорит «Эксперту» Ма Юнци. Первый этап — полоски коры сутки вымачивают в специальном бассейне. Семь лет назад Ма открыл музей бумаги на могиле Цай Луня в уезде Ханьчжун, в двухстах километрах от древней столицы Китая Сианя. Ма вложил миллион юаней в строительство нескольких павильонов, поиск и изготовление традиционных орудий для производства бумаги, обучение персонала. Ему удалось до мельчайших деталей восстановить древний процесс изготовления бумаги, который, впрочем, почти не изменился за последние две тысячи лет. На выходе получаются шероховатые листы желтоватого цвета, которые любой желающий может приобрести в музейной лавке — два юаня за маленький и пять за большой. Смотритель музея Хань Чжиюань дарит мне целую пачку. «Мы думаем не столько о выгоде, сколько о просвещении, — говорит он, — многих пускаем без билетов, раздаем сувениры». На обшарпанном билетном киоске действительно висит табличка «Солдатам — бесплатно». Хозяин музея хочет вернуть своей малой родине славу бумажной столицы Китая и сделать из ручного производства бумаги прибыльный современный бизнес. Родина бумаги Затем их восемь часов сушат в печи на сильном огне. Ма учился делать бумагу у отца, которому это искусство преподал дед. Деревня Бэйчжань была известна по всему Китаю, сюда за бумагой приезжали и из Пекина, и из Шанхая. «В 50−х годах прошлого века в деревне проживало около восьми тысяч человек, один мастер мог сделать тысячу листов бумаги в день, которые продавались по одному фэню (сотая часть юаня) за штуку», — вспоминает Ма. В день деревня производила порядка 200 тыс. листов, в месяц — около 6 млн. Все это — без применения машин, с помощью всего нескольких приспособлений, придуманных еще Цай Лунем около двух тысяч лет назад. Спрос на бумагу превышал предложение, поэтому деревня была зажиточной, а листы бумаги иногда выполняли функцию альтернативной валюты — на них можно было купить еды, выпивки или даже какую-то домашнюю утварь. Получившуюся массу раскатывают каменным жерновом на круге в течение шести часов. Бумажный бизнес в деревне умер в конце 70−х годов после начала промышленного производства — крестьяне не выдержали конкуренции. За пятнадцать лет все оборудование пришло в полную негодность, часть была просто сломана и выкинута — Ма это выяснил в середине 90−х, когда, будучи главой партийной ячейки в деревне, решил попытаться восстановить заброшенный промысел. «В это время в Сиане прошла международная конференция по ручному производству бумаги, на которой наша деревня была официально признана одной из родоначальниц этого дела», — вспоминает он. Решение пришло неожиданно, примерно в то же время государство начало восстанавливать мемориал изобретателю бумаги Цай Луню, полностью уничтоженный во время «культурной революции». В результате мемориал разделили на две части — государственную с могилой Цай Луня и павильоном, рассказывающим о его жизни, и частную, не то с музеем бумаги, не то с ее кустарным производством. «От государства я помощи не получал, оно посчитало, что у меня и так достаточно денег», — смеется Ма Юнци. Затем будущую бумагу опускают в специальный погреб вместе с раствором извести и снова сушат в печи. Ма его сложно назвать китайским нуворишем, скорее можно отнести к сианьскому среднему классу — он работает в строительной компании, ездит на собственной машине, давно нуждающейся в ремонте. Первым мастером в музее стал его отец, затем он передал дело ученикам. «Конечно, у нас качество бумаги хуже, чем у него, там, где мы сделаем тридцать листов, настоящий мастер старой школы изготовит пятьдесят», — говорит Хань Чжиюань. Технология производства Настоящую бумагу «по рецепту Цай Луня» изготавливают из коры только одного дерева — бумажной шелковицы (научное название — Broussonetia papyrifera). Такая бумага может храниться не одну сотню лет. Поскольку Сиань долгое время был одним из центров бумажного производства в Китае, вокруг него были разбиты огромные плантации этих деревьев, которые поддерживаются до сих пор. Сейчас кора этого дерева используется и в машинном производстве дорогой бумаги для каллиграфии. Китайцы считали шелковицу удивительно «щедрым» деревом — из ее коры делали бумагу, листья измельчали и пускали на корм скоту, а древесину использовали для обогрева и приготовления пищи. Пятый этап — полуфабрикат прессуют специальным молотом с ножным управлением, а затем режут на полоски двуручным ножом. Сам процесс изготовления бумаги занимает больше недели и требует участия четырех-пяти человек. Сначала порезанную на тонкие полоски кору на 24 часа опускают в специальный бассейн — древесные волокна должны размягчиться. После этого полоски кладут в печь, где они сушатся на сильном огне восемь часов. Получившуюся массу раскатывают каменным жерновом на круге в течение шести часов. Затем будущую бумагу опускают в специальный погреб вместе с раствором извести, а потом вновь сушат в печи. Далее полуфабрикат прессуют специальным молотом с ножным управлением, а затем режут на полоски двуручным ножом. После этого полоски вновь кладут в воду, где их трамбуют деревянным валиком в течение суток. Затем получившаяся «бумажная каша» попадает в последний в своей жизни бассейн, из которого выходит уже почти готовой бумагой. Это самый ответственный процесс, мастер специальной решеткой просеивает воду: секрет заключается в том, чтобы суметь расположить клейкую массу по сетке равномерно. Листы складываются вместе, после чего из них деревянным прессом выжимается вода, и они вновь вручную отделяются друг от друга. Последняя стадия, сушка, проходит на гладкой стене, иногда с подогревом — зимой внутрь стены сквозь специальное отверстие закладывается хворост. Бизнес на Цай Луне Полоски вновь кладут в воду, где их трамбуют деревянным валиком в течение суток В музее производство бумаги запускается несколько раз в месяц в зависимости от спроса на нее, количества туристов, наличия сотрудников и других факторов. Кору шелковицы покупают в специализированных хозяйствах по четыре юаня за килограмм, из двух килограммов сырья получается около килограмма бумаги — это порядка 600 листов. Деньги музей зарабатывает на входных билетах по 25 юаней каждый и продаже бумаги. Сегодня в месяц удается реализовать не более 5 тыс. листов. Часть покупают туристы в качестве сувениров, часть отправляется почтой мастерам каллиграфии, которые любят бумагу Ма за «особое чувство при соприкосновении бумаги с кисточкой». Годовую прибыль Ма оценивает в 100 тыс. юаней, по китайским меркам это не бизнес, особенно учитывая значительные инвестиции на начальном этапе. Мешают высокие производственные расходы. В его родной деревне в последние три года несколько семей также решили заняться изготовлением бумаги, но не из коры шелковицы, а из бумажных отходов. Себестоимость такого листа составляет меньше 0,1 юаня, для Ма же каждый лист обходится в 0,5 юаня, и это с учетом очень дешевой рабочей силы — управляющий музеем Хань, к примеру, получает всего 1000 юаней в месяц. Затем «бумажная каша» попадает в последний в своей жизни бассейн. Но Ма не хочет идти на компромиссы по качеству. Он даже планирует запустить производство более дорогой, коллекционной, бумаги. Сегодня в Китае всего четыре места, где пытаются делать бумагу по традиционной технологии и из предназначенного для этого сырья, поэтому Ма уверен, что рынок для его бумаги есть. В рекламе Ма собирается использовать имя Цай Луня. В Китае к изобретателю бумаги относятся с огромным почтением, об этом свидетельствуют хотя бы размеры его надгробия — сегодня это огромный холм, заросший травой. «В Китае есть традиция, когда люди приносят землю на могилу, чтобы показать свое уважение к покойному. Когда Цай Луня похоронили, надгробие было совсем маленьким, но за сотни лет оно увеличилось многократно», — рассказывает «Эксперту» сотрудница музея Ли Кэ. Сегодня в музей с мемориалом приходит чуть более ста человек в день, но посещаемость растет с каждым месяцем. В прошлом году Ханьчжун стал частью одной из самых важных китайских скоростных автотрасс — из Пекина через Сиань в столицу Сычуани Чэнду и дальше, до самого Куньминя на юго-западе КНР. В музее надеются, что это приведет к увеличению числа туристов. На соседнем пике Цяньлинь уже сейчас активно развивается туристический бизнес, гряда разделяет Китай на южную и северную части, и Ханьчжун гордо носит звание самого северного города юга Китая. Восьмой этап — самый ответственный. Мастер специальной решеткой просеивает воду, секрет заключается в том, чтобы суметь расположить клейкую массу по сетке равномерно. Ма признает, что его продукция внешне проигрывает изготовленной на современном заводе. Она не такая ровная и приятная на ощупь, листы хоть немного, но отличаются друг от друга — неровными краями, плотностью, оттенком желтого цвета. Но в этом он видит и свое главное преимущество. Сегодня, когда мир все больше отказывается от бумаги в пользу электронных носителей, бумага постепенно вновь превращается в роскошь, которую используют лишь для особых случаев. А в Китае с его традицией каллиграфии недостатка в настоящих ценителях хорошей бумаги никогда не было и не будет. Пекин-Сиань-Ханьчжун Марк Завадский, собственный корреспондент журнала «Эксперт»в Гонконге.

Ledidans